ПРЕДСТАВЛЕНИЯ О МАТЕРИНСТВЕ ДЕВУШЕК-СОЦИАЛЬНЫХ СИРОТ В КОНТЕКСТЕ ПРОБЛЕМЫ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ГОТОВНОСТИ К МАТЕРИНСТВУ

Мир науки. Педагогика и психология / World of Science. Pedagogy and psychology https ://mir-nauki.com 2019, №4, Том 7 / 2019, No 4, Vol 7 https://mir-nauki.com/issue-4-2019.html URL статьи: https://mir-nauki. com/PDF/65PSMN419.pdf Ссылка для цитирования этой статьи:

Невструева Т.Х., Кон Л. Л. Представления о материнстве девушек-социальных сирот в контексте проблемы психологической готовности к материнству // Мир науки. Педагогика и психология, 2019 №4, https://mir-nauki.com/PDF/65PSMN419.pdf (доступ свободный). Загл. с экрана. Яз. рус., англ.

For citation:

Nevstrueva T.H., Con L.L. (2019). Ideas about motherhood of girls - social orphans in the context of the problem of psychological readiness for motherhood. World of Science. Pedagogy and psychology, [online] 4(7). Available at: https://mir-nauki.com/PDF/65PSMN419.pdf (in Russian)

УДК 159.9

Невструева Тамара Хасьямовна

ФГБОУ ВО «Тихоокеанский государственный университет», Хабаровск, Россия

Профессор

Доктор психологических наук, доцент E-mail: tamaranevst@mail.ru РИНЦ: http://elibrary.ru/author_profile.asp?id=177790

Кон Лариса Леонидовна

ФГБОУ ВО «Тихоокеанский государственный университет», Хабаровск, Россия Студент, направление бакалавриата «Психолого-педагогическое образование»

ХКОО «Чужих детей не бывает», Хабаровск, Россия Специалист по работе с семьей, руководитель проекта «Мама рядом»

E-mail: larisa.choy@gmail.com

Представления о материнстве девушек-социальных сирот в контексте проблемы психологической готовности к материнству

Аннотация. В статье рассмотрены проблемы психологической готовности к материнству как важному прогностическому фактору осознанного родительства. Активизация исследований в этом направлении отражает актуализацию проблем психологического сопровождения девиантного материнства. В зоне риска наиболее часто оказываются девушки-социальные сироты, которые в силу объективных и субъективных причин реализуют модель «плохой матери». В исследованиях определена роль установочных факторов в реализации модели «хорошая/плохая» мать, к которым относят систему ценностей, мотивов, картину мира, Я-концепцию, образ будущего ребенка и др. Представления, как отражение имплицитной картины будущего материнства включены в нее как важный установочный фактор, определяющий когнитивные схемы, поведение, эмоциональные реакции в отношении уже родившегося ребенка. Было проведено эмпирическое исследование на базе детских домов г. Хабаровска (выборка 30 девушек 14-18 лет) и Хабаровской краевой общественной организации (ХКОО) «Чужих детей не бывает» (24 матери, в возрасте от 23 до 35 лет, находящиеся под комплексным патронажем). В качестве методов сбора информации были использован ассоциативный эксперимент (слова-стимулы «Родитель», «Мама», «Отец», «Ребенок», «Я-ребенок», «Мой ребенок», «Я-мама»), модифицированный авторами метод «Незаконченные предложения». Анализ полученных данных позволил выделить основные категории, отражающие особенности представлений о материнстве у девушек - социальных сирот. Исследование показало, что в обеих выборках представления о ребенке и о себе как о

https:// mir-nauki. com

матери идеализированы, доминируют позитивные эмоциональные характеристики (от 40 до 70 %). Сопровождение матерей - выпускниц детских домов вывило, что в реальном поведении у 95 % зафиксированы симптомы девиантного материнства (отказ от ребенка, изъятие из семей, пренебрежение нуждами ребенка и др.). В статье подчеркнуто, что инфантильная, но позитивная структура представлений о материнстве у девушек-социальных сирот, и бессознательные установки на антисценарий в отношении собственных родителей, дают возможность в психолого-педагогической работе рассматривать эту идеализированную модель как основу для создания позитивной, но реальной картины будущего материнства.

Актуальность проблемы связана с необходимостью качественного восполнения населения, рождения и развития физически и психически здоровых детей. Проблема «плохой матери», все более часто фиксируемая в современной России, имеет многочисленные объективные и субъективные факторы, большую распространенность среди семей групп риска, но не исключает и внешне благополучные семьи. Однако, выпускницы детских домов, социальные сироты (в силу многих зон риска) должны быть выделены в особые группы сопровождения материнства, в том числе психологического. В современных исследованиях используется понятие «девиантное материнство» (В.И. Брутман, М.И. Буянов, А.Я. Варга, А.И. Захаров, О.А. Копыл, О.В. Баженова, М.Г. Панкратова, М.С. Родионова и др.), выделены его характерные внешние симптомы. Это - «ранняя половая жизнь», «ранний опыт беременности и абортов», «распространенная практики отказа от ребенка в родильном доме», «лишение родительских прав по причине пренебрежения потребностями ребенка» (неглект в отношении детей (child neglect) рассматривается в зарубежных источниках как форма пассивного абьюза, т. е. скрытое насилие, включая психологическое), «физическое и другие виды открытого насилия над детьми», «скрытая или явная форма инфактицизма» (стремление к умерщвлению собственного ребенка). Эти внешние симптомы «плохой матери» (продуцируемые, в том числе, объективными условиями «плохой жизни»), имеют в своем развитии глубокие психологические основания, как общие для разных групп скрытого или открытого девиантного материнства, так и специфические для социальных сирот, связанных с особыми условиями их развития. В исследованиях определены комплексы этих психологических факторов, включая риски при вступлении в самостоятельную жизнь в социальной и профессиональной адаптации, нарушения в когнитивной и эмоциональной сферах, личностная незрелость. На наш взгляд, рассмотрение проблемы должно быть продолжено в контексте готовности к материнству, как базовой системы установочных факторов (ценностей, мотивов, образов, Я-концепций, картины мира и др.). Представления как имплицитные маркеры сознания включены в эту систему как важный установочный фактор, который может влиять на поведение, эмоциональные реакции в отношении уже родившегося ребенка.

Имея свою специфику девиантное материнство включено в общую проблематику материнства и различных направлений его изучения у нас в стране и за рубежом, и не может быть рассмотрено вне этого значительного сегодня пласта исследований (Л. Баз, Д. Лерман, В.И. Брутман, А.Я. Варга, Д.В. Винникот, А.И. Захаров, С.Ю. Мещерякова, С.А. Минюрова,

Введение

Обзор исследований

Р.Ж. Мухамедрахимов, Д. Пайнз, М.С. Радионова, И.Ю. Свяцкевич, Г.Г. Филиппова, Н. Тинберген, И.Ю. Хамитова и др.). Проблема материнства имеет устойчивый статус актуальности, при этом наряду с общими вневременными аспектами, изменения в социокультурной и экономической ситуациях ведут к расширению и углублению негативных процессов в принятии роли матери и осознанному выполнению материнских функций.

Анализ публикаций позволил выделить ряд проблемных направлений, сохраняющих свою актуальность, связанных общей темой семьи и родительства, и раскрывающих конкретные вопросы материнства девушек-социальных сирот:

• обсуждение вопросов изменения отношения к родительству (акцент на личностном развитии, карьере, самореализации, поздние браки, поздние дети, нежелание иметь детей, как помеха комфортной жизни и т. д.) и к ребенку (например, изменения в содержании родительского «послания» к ребенку, неявная цель воспитания» (Л. Руссель), в зависимости от моделей семьи, динамика которых глубоко проанализированы в современной фамилистике [1]. В этом контексте возникает вопрос о типе семей, создаваемых социальными сиротами, включены ли они в общий процесс изменений, или представляют эклектичный (часто негативный) вариант, в основе которого глубокий конфликт между желаемыми позитивными моделями семьи и реальной семейной ситуацией.

• подходы к самому понятию материнства как многоаспектному явлению, и выделения его психологического содержания. Важным параметром материнства является рассмотрение его как деятельности, что определяет важность его потребностно-мотивационной составляющей [2]. Авторы выделяют психофизиологические, инстинктивно-поведенческие, субъектные, мотивационные, эмоциональные, личностные, гендерные параметры материнства, особенности общения в системе «мать-дитя». Представляют интерес исследования, в которых различные аспекты психологической зрелости, готовности к семейной жизни связаны с базовыми личностными параметрами и структурами самосознания. Так, в исследовании Н.В. Нозиковой, психологическая зрелость мотивации семейной жизни отражает качества наиболее устойчивых динамических особенностей личности (интернальность, экстраверсия, стабильность нейротических реакций, уровень интеллекта), которые имеют разработанный диагностический инструментарий [3]. В исследовании Е.Н. Рыбаковой самосознание матери представлено тремя взаимозависимыми компонентами (самопостижение, самоотношение и самореализация), которые в отношении материнства имеют свое содержание [4]. Следует подчеркнуть, что у социальных сирот могут быть недостаточно зрелыми и положительными личностные образования для осознанного материнства, низкий уровень рефлексии в отношении ребенка и себя как матери. Причины этого связаны, прежде всего, с материнской депривацией, дефицитом в эмоциональной сфере, несформированной привязанностью в отсутствии «своего взрослого» как зоны безопасности для полноценного развития.

• создание типологий материнства представляется важным аспектом диагностического подхода к проблеме в определении возможных вариантов поведения матери с ребенком. В работе Е.Н. Рыбаковой основанием для типологизации материнства стал содержательный анализ комбинаций элементов в структуре самосознания. Выделены 7 типов матерей: доминирующие матери, отвергающие матери, гармоничные матери, непоследовательные матери, матери с конфликтной самооценкой, социально-неадаптированные матери, субъективно благополучные матери [4]. Преломление этой типологии в отношении матерей-социальных сирот может дать дополнительную информацию для выстраивания адекватной психолого-педагогической помощи этой группе.

Среди различных аспектов материнства значительный пласт исследований за последние 10-15 лет, посвящен психологической готовности к материнству, где проблема является объектом (или предметом) исследования или рассматривается через призму других тем

(О.В. Алифиренко (2009), О.С. Антонович (2009), Е.Х. Валеева (2006), Н.Н. Васягина (2011), В.В. Волкова (2005), И.А. Григорян (2013), Т.А. Гурьянова (2004), В.В. Иванкина (200б), А.А. Меньшикова (2011), Е.С. Миронова (2011), С.И. Миронова (2014 ), Н.В. Нозикова ( 2005), Ю.Е. Скоромная (2006), Н.А. Устинова (2009), Е.Ю. Шулакова (2002) и др.).

Анализ диссертационных исследований психологической готовности (111 ) к материнству позволил выявить основные результаты, полученные авторами:

• обсуждение самого понятия «психологическая готовность к материнству» и его определение. В исследованиях 1Г к материнству рассматривается: (а) как интегральное динамическое психологическое образование, «отражающее состояние совмещенной психологической системы «мать-дитя» [5]; (б) «как исторически и онтогенетически сложившаяся функциональная система со своей структурой и логикой развития, существующая в потенциальной и актуальной форме и отражающая подготовленность психики женщины к материнству как деятельности»; (в) ПГ к материнству «обладает эволюционным, социальным и личностно-экзистенциальным смыслом»; (г) обеспечивает «в актуальной ситуации материнства условия развития ребенка и дальнейшего саморазвития женщины как личности [6]. В исследовании Т.А. Гурьяновой показано, что в структуру готовности к материнству входят параметры готовности к изменению образа жизни (такие как ригидность, локус контроля, рефлексивные возможности будущей матери) [5];

• определение структуры 1Г к материнству. В большинстве работ выделяют мотивационный, ценностный, когнитивный, эмоциональный, волевой, операциональный, поведенческий компоненты и их взаимосвязанные комбинации. Содержание этих компонентов различается в зависимости от целей исследования и набора методик;

• исследование взаимосвязи социально-психологических типов личности (гармоничный, сензитивный, интровертированный, тревожный, инфантильный, комфортный) с уровневыми параметрами 1Г к материнству [7] и желаемыми мотивами материнства [8];

• определение этапов формирования 1Г готовности к материнству (антиципация материнства, беременность, послеродовой период, активное материнство) и доминирующих аспектов каждого этапа (оценочного, регуляционного, операционного, эмоционального) Так, доминирование операционного аспекта после родов проявляется в особенностях материнской компетентности; регуляционный - в особенностях самоорганизации женщиной новых условий бытия, эмоциональный - в удовлетворенности ролью «Я-мать» при ее доминировании в образе «Я» женщины, реалистичность которой обуславливается смещением ценностно-смысловых составляющих образа мира [5].

• выделение типов психологической готовности к материнству. В исследовании Е.Ю. Скоромной определено восемь типов готовности/неготовности к материнству, характеризующихся спецификой сочетания полоролевой идентичности, уровня самоактуализации и личностной суверенности, предпочитаемых способов психологического преодоления и связанные с этапами [6]. В.В. Иванкина, в ПГ к материнству выделяет три типа (адекватный, амбивалентный и тип риска), имеющими специфические характеристики, свойственные юношескому возрастному периоду [9].

Следует отметить, что проблема ПГ к материнству активно изучалась на выборках юношеского возраста (старшеклассников, студентов), беременных женщин, женщин групп риска в протекании беременности, беременных с онкологическими заболеваниями и др. Проблемы психологической готовности к материнству девушек - социальных сирот включены в той или иной мере в различные исследования, в анализ практической деятельности социальных служб, общественных, волонтерских организаций, непосредственно работающих с социальными сиротами. Специальное исследование «Специфика психологической готовности

https:// mir-nauki. com

к материнству девушек-сирот» (2014) проведено С.И. Мироновой, представлен сравнительный анализ ПГ к материнству девушек из интернатов г. Москвы, г. Магадана и девушек из семей. Автор делает выводы, что материнство как ценность занимает одинаково низкое место в иерархии ценностей у девушек-сирот и девушек из семей. Однако, представления о матери и о себе как матери девушек - воспитанниц интернатных учреждений идеализированы, стереотипны (при этом они убеждены в своей готовности стать матерью), представления о структуре семьи (родительской и своей будущей) искажены, они чаще, чем девушки из семей, демонстрируют реакции тревоги и агрессии. В диссертации подчеркнуто различие компонентов психологической готовности к материнству девушек-воспитанниц интернатных учреждений и девушек, воспитывающихся в семьях. В частности, ценностно-смысловой блок характеризуется у девушек-сирот низкой жизнестойкостью, личностной инфантильностью и ценностными ориентациями, направленными на принцип удовольствия. В исследовании показана прямая взаимосвязь негативных психологических проявлений и длительности пребывания в интернатном учреждении. В зависимости от опыта пребывания в интернатном учреждении у девушек-сирот проявляются более жестко фиксированные личностные защиты и большая идеализация будущей семьи и своего образа в ней [10].

Важно подчеркнуть, исследование С.И. Мироновой показало, что развитие операционного блока материнской сферы девушек-сирот (обучение выполнению конкретных действий матери по уходу за ребенком) не формирует их психологическую готовность к материнству, а создает идеализированное представление об их «псевдоготовности» стать матерью [10]. Это несоответствие операционного аспекта готовности к материнству и личностной незрелости, фиксируют и специалисты, работающие с матерями, выпускницами детских домов.

В исследовании Н.В. Нозиковой, у девушек, воспитанных в детском доме также выявлена компенсаторная идеализация представлений о своей будущей семье и материнстве. Отличия в структуре мотивации к материнству воспитанниц детских домов определяются особым психологическим складом личности девушек, отсутствием опыта адекватного родительского отношения и присутствием в психике следов перенесенных психотравм [3].

Следует отметить, что проблема психологической готовности к материнству получила в отечественных психологических исследованиях многоаспектный эмпирический анализ. К достаточно обобщенной характеристике готовности к материнству отнесено психологически зрелое отношение к появлению ребенка. Степень этой зрелости, ее структура рассмотрены в разных аспектах и во взаимосвязи с различными психологическими факторами, постепенно создается эмпирически обоснованный психологический портрет матери готовой к материнству. Личностная зрелость, как важная составляющая этого портрета, может выступать в качестве диагностического маркера возможного позитивного сценария будущего материнства у девушек-социальных сирот.

Психологическая готовность - это система установочных факторов, которые включают различные биологические, социальные, психологические, социально-психологические, личностные образования. При сохранении значимости (сегодня уже относительной) биологического фактора «материнский инстинкт», в системе установок (под влиянием экономических и социокультурных изменений) происходят определенные «сдвиги» в отношении семьи, родительства. Системы ценностей, мотивов, когнитивных схем, стереотипов, картины мира, ролевых ожиданий, Я-образы, образы мира, семьи, матери, отца, ребенка глубоко интериоризированы, и включаются в «готовность/неготовность к материнству», в ее осознанной (ответственной) или в неосознанной (без «ответственности») форме.

В той или иной мере эти системы находят отражение в представлениях о родительстве. В этом контексте представляют интерес исследования, позволяющие определить имплицитную структуру (скрытое, неявное, подразумеваемое, невыраженное) содержания представлений о будущем материнстве. Эти представления можно рассматривать как важный установочный фактор, который в той или иной степени может определять поведение, эмоциональные реакции в отношении уже родившегося ребенка. Сегодня эта проблема также входит в круг исследовательских интересов (Ю.С. Газизова, Т.В. Павлова, Е.В. Пономарева). Так в работе Т.В. Павловой (Психологические детерминанты формирования представлений личности о родительстве. 2012) выделен интегративный критерий - осознанность представлений о родительстве, на основании которого определены типы формирования этих (от инфантильного типа родительства через переходное родительство к зрелому типу представлений о родительстве) [11].

Нами было проведено небольшое эмпирическое исследование (носящее, скорее, пилотажный характер), с использованием метода «свободный ассоциативный эксперимент» (САЭ), и модифицированного нами метода «Незаконченные предложения». Эти методы активно используются не только в психолингвистике, но и в исследованиях различных личностных феноменов, находящих отражение в семантике сознания (см., например: [12]). В этих методах, как разновидности проективных методов действует механизм опосредованности, направленность на чувственный субъективный опыт и интимность ассоциаций. Следует подчеркнуть активное использование при изучении материнства вербальных и рисуночных проективных методик (например, рисуночный тест «Мой будущий ребенок» (Г.Г. Филипповой). проективные методики «Символы материнства» и «Образ матери» и др.

Базами проведения исследования стали КГБУ Детский дом 5, КГКУ Детский Дом 6, Хабаровская краевая общественная организация (ХКОО) «Чужих детей не бывает».

Выборка: 30 девушек, в возрасте от 14-18 лет проживающих в институциональном учреждении, 24 матери, бывшие социальные сироты (23-35 лет), включенные в систему комплексного (юридического, социального, психологического и педагогического) сопровождения.

В качестве проективного стимула в ассоциативном эксперименте выступало 5 слов -«родитель», «мама», «отец», «ребенок», «мой ребенок», «Я-ребенок», «Я-мама». Данные свободного ассоциативного эксперимента были обработаны методом контент-анализа. Анализ полученных данных позволил определить содержание категориального пространства, отражающего особенности имплицитной структуры представлений о материнстве у девушек социальных сирот. В таблице 1 приведено процентное соотношение ассоциаций по каждой категории на слова «родитель», «мама», «отец».

Таблица 1

Процентное соотношение ассоциаций по каждой категории на слова «родитель», «мама», «отец»

Категория Ассоциации Процент

Родитель

З.Негативный опыт Упрямство, конфликты, тучи, «дети, которых не любят, становятся взрослыми, которые не могут любить» 15,6

Категория Ассоциации Процент

Мама

Отец

Анализ ассоциативного эксперимента на стимулы, связанные с образом родителя, матери и отца показал, что наибольшее количество ассоциаций выделено в категории, которые мы определили, как «Позитивные эмоциональные характеристики» и «Безопасность». Ассоциации, включенные в эти категории, отражают скорее, не личный опыт жизни в семье, а «компенсаторную идеализацию» (Н.В. Нозикова), в определенной мере антисценарий модели родительской семьи. Категория «Негативный опыт» (15,6 %) отражает скорее реальные эмоциональные образы «кровной семьи».

В таблице 2 представлен категориальный анализ ассоциаций на слова стимулы «ребенок», «Я-ребенок», «мой ребенок», «Я-мама».

Таблица 2

Категориальный анализ ассоциаций на слова стимулы «ребенок», «Я-ребенок», «мой ребенок», «Я-мама»

Категория Ассоциации Процент

Ребенок

Я ребенок

Мой ребенок

Я мама

Категория Ассоциации Процент

Анализ ассоциативного эксперимента на стимулы, связанные с образами «ребенка» и образом «Я-мама» показал, что наибольшее количество ассоциаций также представлено в категории «Позитивные эмоциональные характеристики» («ребенок» - 45,8 %; «мой ребенок» - 70 %). Все ассоциации на слово «Я-мама» носят позитивную направленность, объединены в категории «Идеализация образа» (25 %), «Осознание ответственности» (25 %), «Дисциплина» (25 %). В категории «Негативные характеристик» («ребенок» - 16,7 %, «Я-ребенок» - 26,7 %) ассоциации отражают более реальный опыт не вытесненных переживаний, и возможно, внешних оценок, интериоризация которых отражена в образе ребенка.

Данные, полученные по методике «Незаконченные предложения», позволили выявить более детальную категориальную структуру представлений о материнстве. На примере некоторых незавершенных предложений (всего их было 20), рассмотрим распределение категорий в целом по выборке:

Анализ данных метода «Незаконченные предложения» показывает доминирование позитивных образов, характерных для осознанного материнства, желания реализовать другой сценарий семьи, отличный от отношений в кровной семье. Стереотипизация представлений отражает включение девушек в социокультурный контекст «правильного» материнства. Учитывая «будущность» этого материнства, готовность к нему не рефлексируется, а представляет эмоционально окрашенную, желаемую мечту. Как отмечено в исследовании Т.В. Павловой, «для инфантильного типа представлений о родительстве характерен идеализированный образ ребенка, родителя и родительской роли, пренебрежение реальными свойствами характера ребенка, и фиксация на желаемых особенностях [10].

Сопровождение матерей, выпускниц детских домов, осуществляемого Хабаровской общественной организацией «Чужих детей не бывает» позволило выявить реальную картину неготовности к осознанному, зрелому материнству. Среди этих матерей - многодетные мамы, мамы одиночки, большинство имеют разных отцов своих детей. Стремление иметь семью и детей негативно сочетается с низкой родительской компетенцией и множеством проблем взаимодействия в системе «мать-дитя».

Статистический анализ типичных моделей поведения этих матерей показал наличие всех симптомов девиантного материнства:

• 12,5 % матерей, на момент обращения имели на руках новорождённых или малолетних детей, однако у них были и ранее родившиеся дети, изъятые государственными службами в связи с пренебрежением нуждами ребёнка и оставлением детей в опасной для жизни ситуации;

• 41,67 % матерей, отказалась от сопровождения в связи с тем, что специалисты провели с ними работу по профилактике отказа от новорожденного. Они не в первый раз писали «отказную», ранее родившиеся дети находились в семьях или в детских домах;

• 25 % матерей имело зависимость (наркотическую или алкогольную, либо психологическую зависимость от мужчин, при которой даже проституция воспринималась, как норма принятия их женственности или норма отношений между мужчинами и женщинами), часто дети в этих семьях оставались с родителями. Родители балансировали на грани изъятия детей, то исполняя требования закона и удерживаясь от пагубных привычек, то снова срываясь, отправлялись на лечение и реабилитацию. Часто родители имели опыт нарушения закона и отбывания наказания в местах лишения свободы;

• 41,67 % - благополучное материнство у выпускниц детских домов могло граничить с крайней бедностью и тогда, подобная семья тоже оказывалась в поле зрения службы сопровождения.

В процессе работы с семьями, было установлено:

• более 80 % женщин имеют низкую степень привязанности к детям, у 20 % ребенок является средством получения дохода, когда рождение последующего ребенка давало еще несколько дополнительных лет для того, чтобы не выходить на работу или не занимать социально активной позиции;

• 90 % женщин вела асоциальный образ жизни. 25 % были выпускницами коррекционных интернатов, двое имели психиатрические диагнозы, и имели пожизненную

инвалидность по психиатрии. Уровень родительской компетенции крайне низкий, как и уровень необходимых навыков для собственного обеспечения, для восполнения необходимых для здоровой жизни потребностей. Даже в семьях, где дети были желанны и долгожданны, уровень безопасности жизни ребенка был невысоким.

Почти 95 % женщины при столкновении с кризисом неосознанно стремились обезопасить в первую очередь себя. Например, мать в ситуации, когда сожитель угрожал ей расправой могла оставить годовалого ребенка в компании пьяных мужчин и уехать в другой город на несколько недель. Или женщина, столкнувшись с потерей жилья, в первую очередь рассматривала возможность избавиться от ребенка, чтобы облегчить свое существование. К сожалению, такое поведение можно было наблюдать и у девочек, имевших опыт проживания в семьях, чаще это были асоциальные семьи.

С этой группой также был проведен свободный ассоциативный эксперимент и метод «Незаконченные предложения».

Как и у девушек из детских домов, ассоциации матерей, бывших социальных сирот отражают диссонанс между реальным материнством и желаемыми образами ребенка и матери, отсутствие рефлексии в отношении себя как матери. Приведем примеры ассоциаций:

«Родитель» (испытуемые дали ассоциации о себе) - ответственность, зрелость, справедливый, любящий, честный; «Мама» - безнадежность, самая теплая, нужная, любимая, родная, добрая, вкусно, уютно, ласковая; «Отец» - зрелость, защита, защитник, опора, пример, сильный, смелый, строгий, добрый, колючий, всегда вместе;

«Ребенок» - радость, нежность, жизнь, маленький, родной, любимый, мой, тёплый, светлый, искрений, улыбающийся, солнечный, ангелочек, нуждающийся в любви, беззащитный, смех, веселье, забота, любовь; «Я-ребенок» - страх, неизвестность, бессилие, верный, благодарный, преданный, страшно, одиноко, мама, папа, веселье, беззаботно;

«Я-мама» - гордость, радость, ответственность, справедливая, строгая в меру, любящая, лучшая для своего ребенка, теплая родная, заботливая, переживающая, искренняя, нужная, строгая, работающая, не хватает времени, мои дети - моя жизнь, уютно, вкусно;

«Мой ребенок» - воздух, солнце, счастье, вера в себя, нежный, родной, теплый, мой, маленький котёнок, моя жизнь, подарок, гордость, любимый, самый, самый нужный мне человечек, счастье, учит быть мудрой, даёт силы и стимул быть лучше, моя душа, улыбки, настроение, самая большая любовь, самый лучший, добрый, ласковый, беззащитный, верящий, ждущий, веселый, капризный, разбалованный.

Ассоциативный ряд у матерей, выпускниц детских домов позитивный, глубоко эмоциональный и интимный. Учитывая, наличие симптомов «девиантного материнства», эти ассоциации отражают социально одобряемый, глубоко интериоризированный образ ответственной, любящей мамы. Отвержение, избегание, вытеснение реальных отношений с ребенком, в ситуации неблагополучия семьи, углубляют внутренний конфликт нереализованных ожиданий.

Анализ результатов, полученных методом «Незаконченные предложения» (мы не меняли содержание вопросов):

Анализ данных, полученных методом «Незавершенные предложения» показал, что у матерей-социальных сирот, ожидаемый образ материнства сохраняет свою актуальность, несмотря на реальный опыт материнства.

Анализ литературы и результатов исследования позволяют сделать следующие выводы:

• Изучение имплицитной структуры представлений о материнстве может быть одним из прогностических показателей психологической готовности к материнству. Это не противоречит тому факту, что в самосознании девушек социальных сирот представления о материнстве отражают идеальный образ матери, формируемый как желательное отношение к будущему ребенку, и могут быть также рассмотрены в контексте инфантильного антисценария отношений с собственной матерью.

• Позитивная структура представлений о материнстве у девушек - социальных сирот, и установки на родительский антисценарий дает возможность в психолого-педагогической работе рассматривать эту идеализированную модель как основу для создания позитивной, но реальной картины будущего материнства.

Процесс формирования и интериоризации этой реальной картины должен включать пролонгированное превентивное комплексное сопровождение, начиная с детских домов. Превентивная психологическое сопровождение не исключает процесс формирования операционального компонента будущего материнства (навыки ухода за ?